Дэвид Кудлер

Дикие грибы

(Время меча — 0,4)

Перевод: Kuromiya Ren

Лейтенант Суги улыбался, глядя на маленький гарнизон в долине. Двадцать пехотинцев и эскадрон легкой кавалерии под командованием юноши охраняли вход в долину, которая вела к центру земли Такеда. Суги знал, что к следующему закату его рота — сто тридцать пехотинцев, двадцать лучников, полдюжины мушкетеров и тридцать конных самураев — одержит решающую, славную победу. Эта база может послужить отправной точкой для вторжения в провинцию Достоинства, что станет поворотным моментом в бесконечной войне между Ходжо и их давними врагами — Такеда и их союзниками.

Потому что коварные Такеда поссорились со своими бывшими друзьями Имагава, и основная часть армии Такеда-сама оказалась на другом конце провинции. Оставив эту долину почти незащищенной.

Суги чувствовал вкус, запах ожидавшей его славы, более резкий, чем запах сосновых костров и кипящего рагу в его лагере. Рекомендации. Повышение. Женитьба на одной из многочисленных дочерей его господина…

Из сгущающегося мрака вышли две нелепые фигуры: молодые девушки в красно-белых одеждах жриц. Та, что повыше, была с квадратными плечами и несла длинную трость. Та, что ниже, была нежной и красивой. Края их красных хакама почернели от грязи, скромно собранные волосы выбились из причесок. Все в них говорило о тяжелом пути. Они выглядели неуместно на поле боя.

Два года назад, ранним утром перед своей первой битвой, Суги спустился к пруду рядом с лагерем, чтобы справить нужду. Чтобы выплеснуть то немногое, что было в его желудке, если честно.

Стояла поздняя зима, и долину покрывал холодный предрассветный туман. На краю пруда росло вишневое дерево, а неподвижная поверхность была выкрашена в белый цвет опавшими лепестками сакуры.

А посередине неподвижно, как статуя, стоял белый журавель. Не черно-белый, как большинство журавлей, а совершенно белоснежный, и он мог бы поклясться, что журавель был почти такого же роста, как и он сам. Он смотрел на Суги, как ему казалось, целую вечность. У него перехватило дыхание, хотя он не мог понять, почему.

Затем журавель расправил свои огромные крылья и исчез в тумане.

Суги не любил фантазировать. Он был хорошим буддистом; старые боги и духи никогда особо его не интересовали.

Но в тот миг у пруда, покрытого туманом и лепестками, Суги Такехиро поклялся бы, что увидел ками.

И эти две девушки в одежде мико, стоящие на краю того, что на следующий день станет полем битвы, появились, как лесные грибы, и вызывали у него такое же чувство. Ощущение, что он оказался лицом к лицу с вечным.

Ему было не по себе.

Он улыбнулся, чтобы скрыть дискомфорт.

— Юные леди, чем я могу помочь? Здесь не место для таких милых девушек.

Прикусив губу, нежная взглянула на высокую, которая бесстрастно кивнула. Заметно успокоившись, младшая девушка снова повернулась к Суги, скромно опустив взгляд:

— Господин генерал. Мы не собирались быть здесь. Мы на пути от устья реки к святилищу на озере Пикник. Священник велел нам следовать по дороге в ту долину, — она кивнула за гарнизон Такеда. — Те солдаты… они были… не очень хорошими.

Высокая девушка с квадратным лицом хмыкнула и нахмурилась.

— Забрали нашу еду.

— Мне жаль это слышать, — вежливо сказал Суги. Он поднял голову выше. — Не желаете ли, милые дамы, присоединиться ко мне и моим солдатам за ужином?

Меньшая, более красивая девушка прижала ладонь ко рту.

— Ой. Мой господин. Мы не должны…

— Я настаиваю. И вы поспите в моей палатке. Я буду… охранять дверь, — он слегка поклонился. В конце концов, они были духами.

Милая девушка начала возражать, но та, что была крупнее, положила ладонь на плечо другой.

— Мы голодны.

— Конечно, мои дорогие. Уверен, мои солдаты будут рады, если вы присоединитесь к ним сегодня вечером, — в своем воображении Суги видел это: две юные красавицы (ну, одна была красавица, другая… напоминала красивого юношу), смеющиеся и поющие с его солдатами в ночь перед их легендарной победой. Это станет частью его славы. И, возможно…

Он улыбнулся разыгравшемуся воображению.

— Идемте. Судя по запаху, ужин скоро будет готов.

Высокая девушка поклонилась — чуть ниже, чем он поклонился им. Миниатюрная девушка, однако, опустилась на колени и коснулась своей очаровательной головой росистой травы.

— Господин слишком добр к этим скромным слугам. Как мы можем отплатить за вашу щедрость?

Суги собирался великодушно отмахнуться от вопроса, но передумал.

— Не могли бы вы, дамы, помочь подавать ужин моим людям? Уверен, такие привлекательные слуги улучшат их аппетит.

Меньшая девочка улыбнулась и снова коснулась головой земли.

— Для нас было бы честью и удовольствием, господин генерал.

Шагая впереди них к центру лагеря, ощущая собственное превосходство, Суги спросил:

— А как вас зовут, милые дамы?

— Миэко — имя этой покорной служанки, — сказала меньшая девочка приятным голосом, похожим на флейту.

Другая девушка хмыкнула:

— Кунико.

Различия в их поведении восхитили Суги. Шагая бодро по тропе, он сказал:

— Я Суги Такехиро, лейтенант армии Ходжо-сама. Не генерал; по крайней мере, еще нет, — он был рад, что решил побриться этим утром — его редкая растительность на лице не всегда впечатляла, а солдатам, похоже, было все равно. Тем не менее, лучше всего было соблюдать приличия, и Суги был рад почувствовать, что мог восхитить в своих доспехах, которые прекрасно дополняли его тело.

— Суги-сан, — сказала крупная девушка.

Та, что поменьше, пропела:

— О, нам так повезло, что мы встретились с вами, лейтенант! Кто знает, с какими дикими существами или бандитами мы могли бы столкнуться, если бы пришлось спать у дороги!

— Действительно, повезло. Сейчас опасные времена. И, обещаю, завтра ваш путь к озеру Пикник будет свободен; утром первым делом мы уберем этих головорезов из гарнизона, — он махнул на вход в разветвленную долину, где стоял жалкий форт Такеда. — Вы увидите, как выглядит настоящая армия.

— Звучит захватывающе, — сказала Кунико.

— О, — выдохнула Миэко, — звучит очень пугающе. Будет много крови?

Суги усмехнулся:

— Удивительно мало. Это должно закончиться очень быстро. Если будете смотреть с вершины холма, увидите всю битву, но не увидите и не услышите ничего пугающего.

— Вершина холма? — спросила Кунико.

Суги указал за свою спину.

— Да. Там не должно быть опасности, но я, конечно, пошлю с вами одного или двух своих людей, чтобы охранять вас.

— Лейтенант очень добрый, — выдохнула Миэко.

Они вошли в сердце лагеря, где лежали солдаты Суги, ожидая, когда будет готова еда. В этот теплый вечер на многих не было ничего, кроме свободных накидок, слышался стук игральных костей и запах выпивки, хотя он запретил пить до окончания боя. То, что они были такими неряшливыми, оскорбляло чувства лейтенанта — он изо всех сил старался привить дисциплину, о которой великие генералы писали в своих книгах, — но это была ночь перед боем, хоть битва, скорее всего, будет односторонняя. Наверняка они компенсируют отсутствие порядка утром.

И, конечно же, появление двух девушек и командира произвело немедленный эффект. Мужчины сели и встали прямее, кутаясь в накидки, проводя пальцами по спутанным бородам.

Да, это была хорошая идея.

Подойдя к центральному огню, где повар варил в котле похлебку, Суги обратился к своим войскам:

— Мужчины, эти две милые девушки сегодня у нас в гостях, лишенные неотесанным Такедой крова и еды. В обмен на нашу заботу они согласились помочь вам накормить вас сегодняшним ужином. К радости Суги, в лагере раздались бурные возгласы.

Миэко очень красиво покраснела; даже грубоватая Кунико смущенно смотрела в землю.

Суги продолжил: